Победа-55: подвиг после войны

В марте 45-го в Восточной Пруссии уже вовсю бушевала весна. Гриша Руденко, двадцатипятилетний старший сержант, был командиром танкового взвода. Однажды утром его взвод получил приказ в составе группы прорыва подавить врага. Руденко был в головном танке. Немцам отступать было некуда, и сопротивлялись они отчаянно. Встретили наших лавиной огня...
    Он и сейчас, спустя более полувека, не знает точно, что же все-таки произошло тогда. Как оказался на земле в нескольких метрах от своей машины. Позже узнал, что сумел выбраться из поверженного танка только он один. Остальные были убиты, когда раскаленная болванка, влетев внутрь танка, неистово билась в его тесном чреве. А когда пришел в себя, его захлестнула волна боли. Попытался пошевелить конечностями: все ли цело? И — о ужас! — увидел, что одна его рука болтается на сухожилиях и обрывках кожи, а другой и вовсе нет! Новая острая боль пронзила мозг, и сознание вновь ушло куда-то...
    В госпитале потом рассказывали, что, вовремя не подоспей санинструктор, так и остался бы лежать Григорий на этом поле навечно. Но повезло... Повезло ли?! Когда культи начали уже заживать, навалилась на него новая беда, не менее тяжелая, — мысли. Двадцать пять лет, вся жизнь впереди еще, а куда ты без рук? Не то что ложку ко рту поднести — штаны застегнуть не можешь... Чувство бессилия и безнадежности легло на душу непомерной тяжестью...
    Но вот спустя пятьдесят четыре года Григорий Трофимович Руденко крепко-крепко пожимает мне руку при встрече. Стал он с тех пор непревзойденным мастером по изготовлению протезов. Его изобретения в области протезирования гремят на весь мир. Он даже предложил мне посоревноваться. Но в определенный момент, почувствовав, что не в силах перенести силу его пожатия, я сдался. А Григорий Трофимович для убедительности поиграл еще пудовой гирей! Потом пошевелил всеми десятью пальцами, а затем мы пили чай на кухне.
    Первый свой протез он сконструировал и сделал для себя. После госпиталя Руденко выдали стандартные муляжи рук. Так, для «красоты». А надо ведь деньги зарабатывать, хозяйство вести. Мужик же все-таки! Протез у Григория получился не очень складный, но уже позволял что-то хватать. Это была, так сказать, базовая модель, которую он в течение последующей жизни совершенствовал.
    На работу никуда не брали — никто не хотел вешать на шею инвалида первой группы. Но все же удалось устроиться завклубом на хлебозавод. Вел кружки, в частности шахматный (Руденко, между прочим, кандидат в мастера по шахматам). Народ в кружке собирался далеко не забулдыжный. И играл с ними Руденко на интерес: если проиграешь, то, мол, такую-то детальку мне сработаешь... И чертеж показывал. А вечером на кухне устраивался — и проектировал, мастерил.
    Идея была ясна: нужно было создать такую руку, которая сама могла бы писать, брать чашку, зажигать спички. И он ее сделал. На специальном поясе, который крепится на груди инвалида, размещены фиксаторы, которые с помощью рычагов и тяг передают усилия мышц спины и груди на механическую кисть. Определенная группа мышц напрягает определенную часть механической руки, включая и пальцы.
    Людей, готовых в знак благодарности встать на колени перед Григорием Трофимовичем, немало. Восемнадцать лет назад привезли к нему ленинградского студента Павла Солтана. Парень попал под поезд — и остался без рук и без ног. Если ноги ему еще могла обеспечить отечественная промышленность, то вот руки мог вернуть ленинградцу только Руденко. Теперь Павел Михайлович Солтан работает и даже... водит автомобиль.
    Руденко не тщеславен. Ему уже достаточно того, что скольким-то людям он помог вернуться к нормальной жизни. Жаль только, что нынешнее экономическое состояние нашего государства не позволяет расширить круг таких людей. Коммерсантам это неинтересно — прибыль не приносит, а государственное производство — в глубоком упадке.
    Но Григорий Трофимович надеется, что еще при его жизни все изменится в лучшую сторону. Он полон новых идей и проектов. И главное — не сидит сложа руки. Он создает их.