 |
|
| |
|
|
|
«Литературная газета» от 03.09.69 г. Двадцать пятый год со Дня Победы... ТРОЕ СТАРЫХ ЗНАКОМЫХВсе трое могли встретиться еще на фронте или потом, в госпитале. Летчика Василия Шаповалова война оставила без обоих ног, артиллериста Виктора Авдошина — без руки, военного врача Василия Евдокимова — без ноги. Они встретились здесь, за нашим «круглым столом» Протезная промышленность может и должна стать образцовым цехом современной индустрии — эта мысль прозвучала в первых же выступлениях. То, о чем пятнадцать — двадцать лет назад ни одно протезное предприятие не могло и мечтать (современная техника, «своя» наука, новейшие материалы), сегодня стало нормой. Значит, все в порядке — дело движется?.. Василий Шаповалов, повторивший в дни войны чудо Алексея Маресьева и научившийся летать без обеих ног, на протезах: — Первые протезы сделал мне по дружбе один хороший старый мастер. Когда я их износил, оказалось, что такие новые уже не найти. С заводскими просто беда: с лестницы спускаешься — протез слетает. Я несколько раз зимой, когда скользко, падал возле автобуса — люди потом приносят протез. Почему же тот мастер мог, а завод не может? Я как-то спросил об этом Василия Петровича — мы с ним в приятельских отношениях, в одном госпитале лежали, а он обиделся... Василий Петрович — это тот самый Василий Евдокимов, фронтовик без ноги (значит, в самом деле встречались в госпитале!). Он пришел в протезную промышленность после войны и уже немало лет работает главным врачом московского протезного предприятия. А рядом с ним сидит Виктор Владимирович Авдошин — тот самый инвалид без руки. Он ныне директор завода протезных полуфабрикатов имени Семашко и снабжает всю страну новейшими изделиями. Итак, сегодня Авдошин — это промышленность, Евдокимов — медицина, а Шаповалов и сидящие рядом с ним фронтовики - инвалиды, ради которых существует и эта промышленность, и эта медицина. И все трое сходятся на одном: сейчас все упирается в качество. Качество работы, качество протеза, качество обслуживания. КАЧЕСТВО, КАЧЕСТВО, КАЧЕСТВО...— Претензии инвалидов, которые здесь выступают, — главным образом не к промышленности, а к медицине. Ведь на заводе протез делают, не видя инвалида, а вот приладить его — это обязанность мастера-протезиста и врача. Так отвечала за нашим «столом» наука — профессор Б. П. Попов. Значит, все дело сейчас в индивидуальном медицинском подходе. Но как его добиться? Послушаем другого профессора, заместителя директора другого центрального института А. И. Казьмнна. — Мы не можем создать кучу мелких мастерских, где: бы один опытный мастер делал все, от начала до конца. Это было бы страшно дорогое протезирование. Современный путь — это путь промышленного производства при непременном сохранении элемента индивидуализации. Значит, Авдошин должен производить на конвейере тысячи заготовок для протезов разных конструкций, а Евдокимов (медицинский отдел есть на каждом протезном предприятии) — позаботиться, чтобы протез был верно — сугубо индивидуально! — подобран и окончательно доделан. Отчего же тогда Шаповалову плохо? — Сложный, нетипичный случай, — успокаивает профессор Б. П. Попов. — Такой случай требует стационарного протезирования, Проблема стационара приобрела большую остроту. Министерство социального обеспечения РСФСР давно ставит этот вопрос. В самом деле, в одной только Москве каждый год нуждаются в протезировании 19 тысяч человек, а коек для них не более сотни. Капля в море. Тысяча коек — вот сколько необходимо для московского восстановительного центра, который: давно пора уже создать. — Это совершенно необходимый шаг — подтверждает В. П. Евдокимов, — особенно теперь, когда в нашем распоряжении имеются кабинеты «обучения ходьбе», рентгеновский контроль, педилюкс, постоянные консультаций специалистов-ортопедов... — Ампутация и протезирование —- единый лечебный процесс, — продолжает ту же мысль профессор А. И. Кузьмин.. — Но де сего времени он разделен на два министерства: здравоохранения и социального обеспечения. Пока эта старая ведомственная стена, не будет ликвидирована, трудно ожидать прогресса в протезном деле. Веско? Очень. Так кто же возражает? Минздрав? Вроде бы нет. Во всяком случае, главный специалист этого министерства Г. А. Довгилевич в своем выступлении выдвинул мысль о создании единого координационного центра протезной помощи, где будут представлены оба министерства — и здравоохранения, и социального обеспечения, А первый опыт совмещения под одной крышей в Харькове хирурга и протезиста разве не говорит в пользу такого «экспресс-протезирования»? Член Комитета ветеранов войны М. Ф. Лукин так определил отношение инвалидов к этому давнему спору: — Наше мнение: передать протезное дело Министерству здравоохранения СССР. Пусть оно и готовит кадры, и лечит инвалидов, и находит стационарные места для протезирования. Кстати, заодно, может и ВТЭКи начнут лучше, ответственнее определять и менять группу инвалидности... Могу добавить, что у наших соседей, в социалистических странах, дело именно так и организовано. Вслушиваюсь в резкие, решительные суждения М. Ф. Лукина и невольно рисую в мыслях его прежний, военный портрет легендарного командарма-16, потом командарма-19 — с генеральскими звездами в петлицах, с обветренной на скулах кожей. Это он, генерал Лукин, в самые трудные дни октября 1941 года принял на себя общее руководство окруженной под Вязьмой группировкой войск и был в боях до последнего. Это о нем и его войсках вспоминает сегодня с восхищением маршал Жуков. — Кстати. Михаил Федорович, а вы какой протез носите? — Старый, деревянный Десятый год ношу и, полагаю, до конца своей жизни носить буду. Новый недавно подучил, так даже не распаковывал — к чему? Oт добра добра не ищут... Уже десятки наших специалистов перебывали во всех странах мира, изучая зарубежный опыт. Вывод единодушный: в конструктивных и технических решениях мы не уступаем никому, особенно если учесть массовоё производство и общедоступность наших протезов. У нас инвалиды ничего не платят за протез (государство оплачивает протезирование, даже когда новая модель обходится по себестоимости в 400 и 500 рублей). В Бельгии протез по деньгам равен половине автомашины, в Швеции — еще дороже. Нетрудно догадаться: платит человек фирме не только за потраченный материал — платит в первую очередь за подгонку, за индивидуальный подход. За «круглим столом» много говорилось, сколь всё это важно — индивидуальный подход, стационар, сравнивался наш опыт с зарубежным, но за всем этим ведь стоит мастер, который прилаживает протез инвалиду. От него-то индивидуальный подход и зависит. Почему же в словах первого выступавшего, В. Д. Шаповалова, прозвучало, что хороший протезный мастер — большая редкость? Надо, обязательно надо всячески укреплять и поддерживать редкую, уникальную по нынешним условиям профессию протезиста. Но вот как судить о качестве его работы? Жаль, что за нашим столом не было авторов дискуссионной статьи :«Что думаете вы об этом?» (журнал «Социальное обеспечение», № 2 за нынешний год) — врача А. Муравского и старшего инженера-протезиста Н. Дайна. Они выступили, с принципиально новым предложением — оценивать качество протезирования по состоянию культи, по отдельным результатам протезирования. УСТАНОВИЛИ пятибалльную систему врачебных оценок и обследовали в ходе обычного, ежедневного приема 150 инвалидов. Результаты самые неутешительные: "75 процентов протезов (ОТК их выпустило первым сортом), мягко говоря, не лучшим образом влияют на культю". Это уже конкретные результаты «недоговоренностей» между медициной и промышленностью, отсутствие «стыковки» с инвалидом, как выразился профессор Попов. Так, может и принять предлагаемую А. Муравским и Н. Дайном систему врачебных оценок за объективный показатель качества протезирования? В ЧЕМ ЖЕ ДЕЛО?Дело в подходе. И на этот раз не только в индивидуальном подходе к инвалиду, но и в подходе к результатам своей собственной деятельности. Идей самых разных — по организации производства, по улучшению качества протезов — немало. Но чем дальше слушаешь об этих идеях, тем настойчивей вспоминаешь совет Ильфа и Петрова: хватит бороться за чистоту — давайте подметать улицы. В конце 1967 года заместитель министра социального обеспечения РСФСР В. П. Барыбин в своем приказе констатировал, что два ведущих «мозговых центра» протезной промышленности — Центральный и Ленинградский научно-исследовательские институты — «недостаточно занимаются вопросами повышения качества протезирования инвалидов». Прошел год. и уже в конце 1968 года в новом приказе министр социального обеспечения . РСФСР Д. П. Комарова буквально в тех же словах повторяет ту же претензию и по тому же адресу. А в это время профессор Б. П. Попов подписывает в печать отчет Центрального института протезирования, директором которого он является. И тут уж не найти какой-либо тревоги насчет того, что «недостаточно занимаются». Передо мной красиво оформленные планы научных работ — прошлогодний и нынешний. В своей «протезной» части они почти полностью совпадают, меняются не темы, а сроки осуществления. Как "проблема № 1" записана в обоих планах и волнующая нас тема: ради улучшения качества протезирования «разработать научные основы и создать более совершенные средства для протезирования инвалидов после ампутации нижней конечности на любом уровне». В последнем, сегодняшнем плане эти слова произнесены даже трижды — сначала как тема, утвержденная Госкомитетом Совета Министров СССР по науке и технике, затем как тема, утвержденная Советом Министров РСФСР, и, наконец, самим министерством. Началом работы над этой большой и сложной темой в одном случае назван 1966 год, в другом — 1968-й, в третьем — 1969-й. Срок окончания пока не меняется (год 1970), но если думать о будущем плане, то, видимо, без этого не обойдется — нельзя же .тему, не решенную за пятилетку, вдруг начать и кончить в течение одного года. Значатся в прошлогоднем плане и пригонка протезов, и изучение отдаленных результатов протезирования. Любопытно, что именно эти темы в числе немногих не перекочевали в сегодняшний план. Может, оттого, что «стыковка" с инвалидом состоялась? Да нет, ведь на нашем совещания профессор Б. П. Попов говорил лишь о подступах к такой теории... ИНВАЛИД РУДЕНКО И ЕГО ИЗОБРЕТЕНИЕЗа нашим «круглым стоком» много горького рассказывалось об истории с протезом Г. Т. Руденко. Выступил и сам изобретатель. Двадцать лет потратил он, чтобы сделать себе искусственные руки оригинальной конструкции. Активно действующая и надежная рука Руденко удивляла всех, кто с ней знакомился, и тот же профессор Попов подтверждает: "Сам Руденко прекрасно управляет своим протезом. Если инвалиды научатся управлять этим протезом так, как управляет сам Руденко, мы, безусловно, это будем приветствовать". Но... до приветствий пока дело не дошло: на пять лет растянулось изготовление и испытание опытных образцов. Выступивший за «круглым столом» представитель Комитета по делам изобретений и открытий И. П. Кабаков усмотрел в таком подходе «элементы формализма» в снова просил министерство от имени комитета «проявить большее внимание и выработать более точные указания своему техническому персоналу». Сказано мягко, очень мягко. Естествен вопрос: уж не слишком ли деликатничает в таких конфликтах с промышленностью наш Комитет по делам изобретений и открытий? Не слишком ли робок его «совещательный голос» в защите наших общих государственных интересов? Такая излишняя щепетильность и боязнь поссориться начинают походить на ту самую застенчивость в бою, по поводу которой ехидничал еще Суворов. Правительство дало комитету право конфликтовать с кем угодно (вплоть до суда!) по поводу любой волокиты с изобретениями. Право и обязанность. Любопытно, что бесстрастная стенограмма нашего «круглого стола» зафиксировала в выступлениях протезистов чаше всего такие глаголы, как «собираемся», «проектируем», «согласовываем». Видимо, это становится уже своеобразным стилем не только речи, но и. работы. Если на изготовление нового образца могут уйти год и годы, то не удивительно, что на обычные, рядовые заказы уходят полтора, и два, и три месяца. И здесь же, на московском предприятии, пустяковый, пятнадцатиминутный ремонт растягивают на три — четыре часа, отмеряя срок исполнения одной меркой — «до обеда» или «после»... Так зашла речь о третьем качестве — качестве обслуживания инвалидов, причем обслуживания не только протезами. Многие выступавшие за «круглым столам» с горечью рассказывали, как нелегко иногда инвалиду получать бесплатно свою машину «Запорожец». Препятствием чаще всего, оказывается длина культи: лишний сантиметр решал, давать или не давать машину. Сантиметр в расчет принимается, а, скажем, та разница, которая отделяет инвалида-горожанина от инвалида, живущего в деревне, в расчет не берется. Справедливо ли это? Подставив этот вопрос. И. С. Штейнман (Комитет ветеранов войны) привел немаловажную справку: более половины всех инвалидов Отечественной войны живут сейчас в сельской местности. Все эти проблемы, большие и малые, особых америк не открывают. Начальник Главпротеза Е. В. Монахов, выступая в конце нашего совещания и благодаря «Литературную газету» за помощь, заметил: — Нельзя сказать, что нам глаза открыли. Многие вопросы для нас не новость, и решать их надо широко, комплексно. Видел я подготовленный Главпротезом проект примерно такого широкого и комплексного решения. Хороший проект, обращенный в первую очередь как раз к вопросам качества. Одна беда — и все та же: я читал этот проект год назад, с той поры он согласовывается с двенадцатью другими министерствами и ведомствами, и когда будет поставлена на нем последняя виза, — неизвестно. У нас в народе любят и чтят праздник Победы. Не трудно представить, что в этом всенародном застолье на будущий май окажутся рядом все те, кто сегодня сидел за «круглым столом»: и генерал в отставке Лукин, и старший лейтенант Шаповалов, и ефрейтор Авдошин, и капитан медицинской службы Евдокимов. И пусть там, за праздничным столом, у них не будет причин отводить глаза друг от друга — каждый сделал все, чтобы помочь друзьям-однополчанам. Вадим СОКОЛОВ Публикуя материалы «круглого стола», редакция просит министерства здравоохранения СССР и РСФСР, министерства социального обеспечения РСФСР и союзных республик, коллективы протезных предприятий обсудить критические замечания и предложения, высказанные участниками встречи. |
Солдатский свой долг литература отдавала и отдает не только романами, поэмами — еще не отгремели последние залпы, когда появились первые писательские статьи, требовавшие особого, повышенного внимания к вдовам и семьям погибших, к инвалиду-фронтовику. Наше государство, особенно за последние годы, очень много сделало для ветеран», принявших на себя большую долю общей беды.